Политика

Николай Леонов:
«Надо убедить нацию, что она ещё на многое способна»

Беседа с доктором исторических наук, генерал-лейтенантом в отставке

– Николай Сергеевич, вы не раз говорили, что нашей стране, при всей её громадности и своеобразии, нужна только твёрдая единоличная власть. Мы видим подтверждения тому во всей российской истории –  и при царях, и при генсеках… С одним из них, Юрием Владимировичем Андроповым, вы непосредственно работали. В своих книгах вы даёте ёмкие, нелицеприятные характеристики правителям России ХХ века. Меняются ли с годами ваши оценки?

– Наверное, если мы будем менять свои мнения относительно исторических деятелей слишком часто, то это будет, прежде всего, демонстрировать либо нашу слабую подготовленность, либо, как говорится, наше желание держать нос по ветру. Сформировавшиеся взгляды, как правило, остаются стабильными. Разумеется, бывают какие-то модификации в связи с открывающимися новыми фактами.

Первое, что хотелось бы повторить: Россия, при всей её разнообразности (национальной, территориальной, какой угодно), конечно же нуждается в крепкой централизованной власти. В этом случае вполне можно поступиться даже некоторыми демократическими правами в интересах цельности и сплоченности государства. Какие-то внутренние тормоза можно отпустить в момент, когда будет достигнута консолидация государства. А вот достичь консолидации –  гораздо сложнее… Думаю, нам сегодня предстоит ещё очень многое сделать для того, чтобы государство стало по-настоящему единым, консолидированным.

Сергей Белкин:
«Молдавия и Россия нужны друг другу, как людям нужна чистая совесть»

Сергей Николаевич Белкин, редактор московского журнала «Развитие и экономика». Окончил физический факультет Кишиневского Госуниверситета, работал в Институте прикладной физики АН МССР, кандидат физико-математических наук.
В 1992 году стал одним из соучредителей и руководителей российской авиакомпании «Даконо Эйр», в период 2001-2003 был советником Министра промышленности, науки и технологий РФ, в последующие годы был директором завода, возглавлял инвестиционную компанию. С 2008 года по настоящее время служит советником председателя Правления банка «Миллениум». Секретарь правления Союза писателей России, автор нескольких книг прозы, а также книг по управлению финансами, по психологии, по мировой экономике и многих статей по вопросам политики, социальной философии, этике.

– Сергей Николаевич, Вы – разносторонне одарённый человек, поэтому и наше интервью хотелось бы построить как разговор на несколько различных тем.
Для меня Вы прежде всего автор рассказов о Кишинёве 60-х – «Зингер», «Хэллоу, браза», но помимо прочего Вам принадлежит и остросюжетная повесть «Лаборатория» о событиях конца 80-х, поэтому начать хотелось бы с политики.
Мы живём в молдавской реальности, которая заметно отличается от российской. Если в Москве георгиевская ленточка в известной мере официоз, то в Кишинёве это фронда. Это только небольшой пример, на деле различия значительно больше – другая жизнь, другое восприятие, другая журналистика. Какой Вам видится Молдавия издалека, и чего мы, может быть, не понимаем о Москве?

– Прежде всего – большое спасибо за возможность высказаться. Для меня важно, что можно быть услышанным не где-то вообще, а перед дорогими моему сердцу жителями Молдавии, с которой и с которыми действительно  связана большая часть моей жизни: почти 34 года я прожил в Молдавии, а в России пока только 30. В моем сознании живут разные Молдавии: Советская Молдавия, Антисоветская Молдавия и некий полувиртуальный объект под названием Молдова. Первые две – реальность, в которой я жил, последняя сущность расположилась вблизи в той части сознания, где пребывают мифические страны и народы. Соответственно и видений (ударение можно ставить и так и эдак, здесь нужны оба смысла) Молдавии несколько. Первый образ – Молдавия моей юности и молодости – позитивный, второй – негативный. Третий образ переменчив, фрагментарен. Это некое информационное варево, рождающее сложную смесь эмоций: удивление, досаду, сожаление, сочувствие…  На этом месте я должен приостановится и напомнить самому себе фразу из одной английской молитвы: «Усмири мою самоуверенность, когда случится моей памятливости столкнуться с памятью других».

Андрей Фурсов:
Сквозь трещины глобального мира начинают проглядывать очертания прежних империй

Андрей Фурсов о Сталине, глобализации и новых империях

Несмотря на то что организованное движение антиглобалистов появилось не очень давно, глобалистский проект реализуется уже почти полтора столетия. Единственное, что смогло остановить его победное шествие по миру, – противостояние с Россией, политическая воля Сталина и его сторонников. О двух победах Сталина над глобалистами, о «теориях заговора» и о противостоянии имперского и глобалистского проекта рассказал историк, социолог Андрей Фурсов.

Вопрос: Расскажите, как и когда появился глобалистский проект, каковы были его цели?

Андрей Фурсов: С конца ХIХ века в мировой политике и мировой экономике начинается противостояние принципов – глобалистского и имперского. За глобалистским принципом стояли Великобритания и со временем к ней присоединились Соединенные Штаты Америки. Речь шла о создании глобального рынка, где перемещению товаров и прибыли никто не препятствует. На пути создания и реализации этого глобалистского проекта стояли крупные империи. Прежде всего, это Германская и Российская империи, а также Австро-Венгерская и, в меньшей степени, Османская. Они контролировали свое политическое и экономическое пространство, и это, естественно, мешало тем, кто хотел глобального рынка, кто хотел, как европейские финансисты, «Европу без границ», то есть Венецию размером с Европу.

Вопрос: Первая мировая война была инструментом для реализации этого проекта?

Андрей Фурсов: Собственно, одна из главных задач Первой мировой войны заключалась в том, чтобы уничтожить крупные империи и на их месте создать мелкие национальные государства, с которыми было бы очень легко управляться. Так оно и вышло. Надо сказать, что этих своих планов глобалистская элита и не скрывала – в конце ХIХ века в английской газете «Truth» («Правда») появился памфлет под названием «Сон Кайзера». Кайзер проиграл войну, едет в поезде в Англию, где будет жить в работном доме. И он смотрит на карту, где вместо Германии – мелкие национальные государства, на месте Австро-Венгрии – мелкие национальные государства, а на месте России – пустыня.