Секция I

В поисках будущего
О.Н. Дамениа

Источник: альманах «Развитие и экономика», №1, сентябрь 2011, стр. 91

Олег Несторович Дамениа – руководитель Центра стратегических исследований при Президенте Абхазской Республики.

В традиционном абхазском обществе социальное будущее формировалось
«по образу и подобию» прошлого. Каждое новое поколение считало своим
долгом относиться благоговейно к памяти предков.

Тем са­мым со­ци­аль­ный иде­ал в тра­ди­ци­он­ном аб­ха­зс­ком об­ще­ст­ве, как пла­то­но­вс­кий «зо­ло­той век», ока­зы­вал­ся в прош­лом. Нес­мот­ря на это, со­ци­аль­ное бу­ду­щее здесь не бы­ло оку­та­но мра­ком не­из­ве­ст­нос­ти. Оно предс­тав­ля­лось лю­дям, пов­то­рюсь, «по об­ра­зу и по­до­бию» прош­ло­го, о ко­то­ром в их па­мя­ти хра­ни­лись дос­та­точ­но яс­ные и об­раз­ные предс­тав­ле­ния. Как раз пу­тем экстра­по­ля­ции этих предс­тав­ле­ний на бу­ду­щее и про­ис­хо­ди­ло его фор­ми­ро­ва­ние.

Та­кой со­ци­аль­ный опыт, на­коп­лен­ный в тра­ди­ци­он­ном аб­ха­зс­ком об­ще­ст­ве, поз­во­лял ему функ­ци­о­ни­ро­вать дос­та­точ­но ста­биль­но на про­тя­же­нии ве­ков. Но в хо­де транс­фор­ма­ци­он­ных про­цес­сов и под воз­дей­стви­ем внеш­них сил этот опыт стал ме­нять­ся. Всле­д­ствие это­го лю­дям приш­лось пе­ре­хо­дить к дру­гой куль­тур­ной мат­ри­це – под­дер­жи­вать свое су­ще­ст­во­ва­ние че­рез ме­ха­низ­мы не пов­то­ре­ния унас­ле­до­ван­но­го ими со­ци­аль­но­го опы­та, а раз­ви­тия его. Та­кие из­ме­не­ния уси­ли­ва­лись в свя­зи с на­ра­щи­ва­ни­ем рос­сийс­ко-кав­ка­зс­ких ин­тег­ра­ци­он­ных про­цес­сов.

Прав­да, и в рос­сийс­ком об­ще­ст­ве роль со­ци­аль­но­го иде­а­ла при фор­ми­ро­ва­нии бу­ду­ще­го бы­ла чрез­вы­чай­но ве­ли­ка. Но при этом со­ци­аль­ный иде­ал, к ко­то­ро­му лю­ди стре­ми­лись, не отож­де­с­твлял­ся с прош­лым. Нап­ро­тив, предс­тав­ле­ния о бу­ду­щем фор­ми­ро­ва­лись здесь как от­ри­ца­ние на­лич­ной фор­мы бы­тия, в том чис­ле и прош­ло­го. По­то­му со­ци­аль­ное бу­ду­щее как иде­ал не име­ло ре­аль­но­го (чувствен­но­го) ана­ло­га и предс­тав­ля­ло со­бой лишь мыс­лен­ную (абстра­кт­ную) конструк­цию.

Ина­че го­во­ря, к со­ци­аль­но­му бу­ду­ще­му лю­ди стре­ми­лись здесь не че­рез пов­то­ре­ния прош­ло­го, а пос­ре­д­ством его от­ри­ца­ния. По­то­му от­но­ше­ние к со­ци­аль­но­му прош­ло­му в рос­сийс­ком об­ще­ст­ве бы­ло, как пра­ви­ло, кри­ти­чес­ким. Прош­лое восп­ри­ни­ма­лось как не­со­вер­шен­ное. За­да­ча, воз­ни­кав­шая в этой свя­зи, как раз сос­то­я­ла в том, что­бы сде­лать его со­вер­шен­ным. Но сде­лать об­ще­ст­во бо­лее со­вер­шен­ным мож­но лишь в бу­ду­щем. Толь­ко бу­ду­щее мо­жет быть воп­ло­ще­ни­ем со­ци­аль­но­го иде­а­ла. Тем са­мым со­ци­аль­ный иде­ал в са­мо­соз­на­нии об­ще­ст­ва ока­зы­вал­ся не в прош­лом, а в бу­ду­щем. Не прош­лое, а имен­но бу­ду­щее, в ко­то­ром мыс­ли­лась воз­мож­ность дос­ти­же­ния со­ци­аль­но­го иде­а­ла, выс­ту­па­ло в ка­че­ст­ве ис­ход­ной мо­де­ли действия и кри­те­рия оцен­ки ре­аль­но­го сос­то­я­ния об­ще­ст­ва.

Од­на­ко го­то­во­го и по­нят­но­го для все­го об­ще­ст­ва со­ци­аль­но­го иде­а­ла здесь не бы­ло, по­э­то­му при­хо­ди­лось его соз­да­вать. Это про­ис­хо­ди­ло иск­лю­чи­тель­но в элит­ных кру­гах. Бу­ду­щее в та­ком иде­а­ле изоб­ра­жа­лось как не­кое пре­дель­но спра­вед­ли­вое и со­вер­шен­ное об­ще­ст­во. Лю­ди же в ос­нов­ной сво­ей мас­се ос­та­ва­лись но­си­те­ля­ми весь­ма смут­ных предс­тав­ле­ний о предс­то­яв­шем бу­ду­щем. В си­лу это­го они не мог­ли ос­мыс­лен­но и конструк­тив­но участ­во­вать в ре­а­ли­за­ции пред­ла­гав­ше­го­ся им по­ли­ти­чес­кой эли­той то­го или ино­го со­ци­аль­но­го про­ек­та. По­то­му про­цесс фор­ми­ро­ва­ния со­ци­аль­но­го бу­ду­ще­го в рос­сийс­ком об­ще­ст­ве, как пра­ви­ло, но­сил и про­дол­жа­ет но­сить слож­ный и нап­ря­жен­ный ха­рак­тер.

Те­че­ние со­ци­аль­но­го вре­ме­ни по-раз­но­му восп­ри­ни­ма­лось в аб­ха­зс­кой и рус­ской куль­ту­рах, по-раз­но­му про­ис­хо­ди­ло в них фор­ми­ро­ва­ние со­ци­аль­но­го бу­ду­ще­го. Од­на­ко это раз­ли­чие не по­ме­ша­ло про­цес­су ин­тег­ра­ции. В хо­де это­го про­цес­са аб­ха­зс­кая куль­ту­ра по су­ще­ст­ву пе­реш­ла на но­вую (рус­скую) схе­му со­ци­аль­ной конструк­ции. Но этот пе­ре­ход дол­го не осоз­на­вал­ся, и бу­ду­щее по-преж­не­му не предс­тав­ля­ло для аб­ха­зс­кой куль­ту­ры ка­кой-ли­бо проб­ле­мы. Бу­ду­щее Аб­ха­зии мыс­ли­лось ее на­ро­дом в кон­те­кс­те об­ще­рос­сийс­ко­го куль­тур­но-ци­ви­ли­за­ци­он­но­го прост­ра­н­ства.

Лишь на ру­бе­же XX-XXI ве­ков, в свя­зи с рас­па­дом СССР, проб­ле­ма бу­ду­ще­го вста­ла во весь свой рост и пе­ред Аб­ха­зи­ей. Но тог­да, в кон­це прош­ло­го сто­ле­тия, сколь­ко-ни­будь ра­ци­о­на­ли­зи­ро­вать свои предс­тав­ле­ния о бу­ду­щем Аб­ха­зии нам не уда­лось. По­ме­ша­ла вой­на, а так­же ее пос­ле­д­ствия (меж­ду­на­род­ная изо­ля­ция и др.), ког­да нам при­хо­ди­лось вы­жи­вать и действо­вать по схе­ме «здесь» и «сей­час». О про­ек­ти­ро­ва­нии со­ци­аль­но­го раз­ви­тия об­ще­ст­ва тог­да и ре­чи не мог­ло быть. Бу­ду­щее в тех ус­ло­ви­ях осоз­на­ва­лось в об­ще­ст­ве че­рез об­ра­зо­ва­ние не­за­ви­си­мо­го го­су­да­р­ства. Са­ма не­за­ви­си­мость по­ни­ма­лась до­воль­но уз­ко – иск­лю­чи­тель­но как по­ли­ти­чес­кая не­за­ви­си­мость от Гру­зии. Лю­ди стре­ми­лись к по­ли­ти­чес­кой не­за­ви­си­мос­ти, но ма­ло за­ду­мы­ва­лись над тем, как ее ис­поль­зо­вать. Бо­лее то­го, идея не­за­ви­си­мос­ти, выст­ра­дан­ная людь­ми столь до­ро­гой це­ной, восп­ри­ни­ма­лась ими как са­мо­дов­ле­ю­щая цель. По­то­му приз­на­ние не­за­ви­си­мос­ти Аб­ха­зии бы­ло восп­ри­ня­то об­ще­ст­вен­ным соз­на­ни­ем как дос­ти­же­ние не­кой за­вет­ной меч­ты (ко­неч­ной це­ли). Это выз­ва­ло не­ко­то­рое за­ме­ша­тель­ство в об­ще­ст­вен­ном соз­на­нии: лю­ди вдруг ока­за­лись в неп­ри­выч­ной си­ту­а­ции, в си­ту­а­ции как бы без бу­ду­ще­го.

Толь­ко сей­час, пос­ле приз­на­ния не­за­ви­си­мос­ти и обес­пе­че­ния га­ран­ти­ро­ван­ной бе­зо­пас­нос­ти от внеш­них уг­роз, об­ще­ст­вен­ное соз­на­ние ста­ло ос­во­бож­дать­ся от по­ли­ти­зи­ро­ван­ных предс­тав­ле­ний о бу­ду­щем и кон­це­нт­ри­ро­вать­ся на ре­ше­нии за­дач внут­ри­со­ци­аль­но­го обуст­рой­ства. Ис­то­ки та­кой транс­фор­ма­ции об­ще­ст­вен­но­го соз­на­ния нет­руд­но по­нять: лю­ди, пе­ре­жив­шие вой­ну и пос­ле­во­ен­ную раз­ру­ху, хо­тят вос­ста­но­вить со­ци­аль­ный по­ря­док, до­бить­ся по­ли­ти­чес­кой ста­биль­нос­ти в об­ще­ст­ве и улуч­шить ка­че­ст­во сво­ей жиз­ни. Они хо­тят жить луч­ше, но не зна­ют, как это сде­лать. Их же­ла­ние жить луч­ше – это ог­ром­ный со­ци­аль­ный по­тен­ци­ал, ко­то­рый мо­жет стать как со­зи­да­тель­ной, так и раз­ру­ши­тель­ной си­лой. Бла­го у нас те­перь есть своя го­су­да­р­ствен­ность, ко­то­рая мо­жет и долж­на не до­пус­тить прев­ра­ще­ния это­го по­тен­ци­а­ла в раз­ру­ши­тель­ную сти­хию. Си­ту­а­ция, воз­ник­шая пос­ле приз­на­ния, су­ще­ст­вен­но пов­ли­я­ла и на по­ни­ма­ние са­мой идеи аб­ха­зс­кой го­су­да­р­ствен­нос­ти: лю­ди на­чи­на­ют осоз­на­вать, что по­ли­ти­чес­кая не­за­ви­си­мость – это не толь­ко сред­ство про­ти­вос­то­я­ния гру­зи­нс­ким вы­зо­вам, но и мощ­ный инстру­мент для дос­ти­же­ния бо­лее вы­со­кой и зна­чи­мой це­ли! Они на­чи­на­ют все боль­шее вни­ма­ние уде­лять вы­пол­не­нию го­су­да­р­ством сво­их со­ци­аль­ных (ор­га­ни­зу­ю­щей, уп­рав­ля­ю­щей, конт­ро­ли­ру­ю­щей, ре­гу­ли­ру­ю­щей и др.) функ­ций.

В этом кон­те­кс­те, в кон­те­кс­те на­чав­ше­го­ся пос­ле приз­на­ния вос­ста­но­ви­тель­но­го про­цес­са, и воз­ник­ла ост­рая на­доб­ность в со­ци­аль­ном про­ек­ти­ро­ва­нии, нап­рав­лен­ном на фор­ми­ро­ва­ние бу­ду­ще­го Аб­ха­зии. Ре­ше­ние этой от­нюдь не прос­той за­да­чи тре­бу­ет вы­пол­не­ния ря­да ус­ло­вий, клю­че­вым из ко­то­рых яв­ля­ет­ся мо­де­ли­ро­ва­ние са­мо­го со­ци­аль­но­го бу­ду­ще­го. Что­бы фор­ми­ро­вать со­ци­аль­ное бу­ду­щее, его мыс­лен­ный об­раз дол­жен быть в соз­на­нии действу­ю­ще­го кол­лек­тив­но­го со­ци­аль­но­го субъ­ек­та (КСС).

Это оз­на­ча­ет, что уже се­год­ня мы долж­ны по­ни­мать, в ка­ком об­ще­ст­ве хо­те­ли бы жить в бу­ду­щем. Ина­че го­во­ря, нам важ­но знать, кто мы есть на са­мом де­ле и кем хо­те­ли бы стать в бу­ду­щем. Од­ним толь­ко по­ли­ти­чес­ким са­мо­оп­ре­де­ле­ни­ем вряд ли воз­мож­но от­ве­тить на этот воп­рос. Здесь тре­бу­ет­ся так же куль­тур­но-ци­ви­ли­за­ци­он­ное са­мо­оп­ре­де­ле­ние.

{div width:300|height:170|float:left}{module Запад}{/div}Оче­вид­но, что без зри­мых предс­тав­ле­ний о бу­ду­щем осоз­нан­но фор­ми­ро­вать его не­воз­мож­но. Ана­лиз и оцен­ка те­ку­щих со­ци­аль­ных ре­а­лий пред­по­ла­га­ют учет то­го иде­а­ла (це­ли), к ко­то­ро­му об­ще­ст­во стре­мит­ся. Бу­ду­щее, та­ким об­ра­зом, вли­я­ет на нас­то­я­щее и во мно­гом оп­ре­де­ля­ет то, что де­ла­ют лю­ди в сво­ей пов­сед­нев­ной жиз­ни. На те­ку­щие со­ци­аль­ные ре­а­лии вли­я­ет не толь­ко прош­лое, но и бу­ду­щее. При­выч­ный при­чин­но-след­ствен­ный (де­тер­ми­ни­с­тский) под­ход к со­ци­аль­ной прак­ти­ке не раск­ры­ва­ет всей ее слож­нос­ти. Связь меж­ду прош­лым, нас­то­я­щим и бу­ду­щим не од­но­ли­ней­ная, а мно­гос­то­рон­няя; бу­ду­щее, еще не сос­то­яв­ше­еся, здесь мо­жет ока­зать вли­я­ние и на нас­то­я­щее, и да­же на восп­ри­я­тие уже про­шед­ше­го. Бу­ду­щее та­ким об­ра­зом пред­ва­ря­ет на­ча­ло про­цес­са со­ци­аль­ных пре­об­ра­зо­ва­ний, осу­ще­с­твля­е­мых ре­аль­но действу­ю­щим КСС.

Од­ноз­нач­но от­ве­тить на этот воп­рос нам по­ка труд­но. Си­ту­а­ция усу­губ­ля­ет­ся тем, что в об­ще­ст­ве нет яс­ных предс­тав­ле­ний о сво­ем бу­ду­щем, по ко­то­ро­му лю­ди мог­ли бы ори­ен­ти­ро­вать­ся в сво­ей жиз­ни. Пов­то­ряю, по­ли­ти­чес­кое са­мо­оп­ре­де­ле­ние не мо­жет слу­жить от­ве­том на вы­ше пос­тав­лен­ный воп­рос. Речь здесь идет о со­ци­о­куль­тур­ном ми­ре, в ко­то­ром мы хо­те­ли бы жить в бу­ду­щем.

Дальнейшая индивидуализация человека в российском обществе
стала уже серьезной угрозой самому его существованию.

В по­ис­ках но­вой мо­де­ли со­ци­аль­но­го жиз­не­у­ст­рой­ства бу­ду­ще­го нам час­то при­хо­дит­ся ог­ля­ды­вать­ся на куль­тур­но-ис­то­ри­чес­кое нас­ле­дие, ко­то­рым мы се­год­ня рас­по­ла­га­ем. При всей его важ­нос­ти на од­ном толь­ко собствен­ном опы­те фор­ми­ро­вать свое со­ци­аль­ное бу­ду­щее бу­дет чрез­вы­чай­но слож­но. Мы не мо­жем раз­ви­вать­ся ка­ким-то сво­им осо­бым пу­тем. Аб­ха­зия – это ма­лень­кая стра­на, и она очень за­ви­си­ма от внеш­не­го ми­ра, и преж­де все­го от Рос­сии. Для нас важ­но знать, в ка­ком нап­рав­ле­нии раз­ви­ва­ет­ся се­год­ня внеш­ний мир. Но Рос­сия, су­дя по все­му, по­ка сто­ит на пе­ре­путье. Вы­бор той или иной по­ли­ти­чес­кой докт­ри­ны, как вид­но, еще не оз­на­ча­ет, что со­от­ве­т­ствен­но ему ме­ня­ет­ся и цен­но­ст­ная ори­ен­та­ция об­ще­ст­ва, мен­та­ли­тет и мен­таль­ность лю­дей. Бу­ду­чи на сты­ке За­па­да и Вос­то­ка, при­дер­жи­ва­ю­щих­ся по­ляр­ных мо­де­лей со­ци­аль­но­го раз­ви­тия, Рос­сия не сво­бод­на от их вли­я­ния. За­пад, как из­ве­ст­но, ис­по­ве­ду­ет се­год­ня ли­бе­раль­ное ми­ро­во­з­зре­ние, в ос­но­ве ко­то­ро­го ле­жит ин­ди­ви­ду­аль­ное на­ча­ло. Че­ло­век в ус­ло­ви­ях сов­ре­мен­ной тех­но­ген­ной ци­ви­ли­за­ции ори­ен­ти­ро­ван в ко­неч­ном ито­ге на пот­реб­ле­ние и нас­лаж­де­ние. Пос­лед­ние для не­го яв­ля­ют­ся выс­шей цен­ностью и сос­тав­ля­ют смысл его бы­тия. При­чем ис­поль­зу­е­мая здесь тех­но­ло­гия жиз­не­о­бес­пе­че­ния раз­ви­ва­ет­ся че­ло­ве­ком та­ким об­ра­зом, что­бы он мог пос­то­ян­но на­ра­щи­вать свой ка­пи­тал при ми­ни­му­ме зат­рат на его про­из­во­д­ство. Этим выз­ван при­мат ма­те­ри­аль­ных цен­нос­тей над ду­хов­ны­ми, эко­но­ми­ки над куль­ту­рой в жиз­ни За­па­да.

{div width:320|height:230|float:left}{module Восток}{/div}Про­ти­во­по­лож­ной мо­де­ли со­ци­аль­ной ор­га­ни­за­ции при­дер­жи­ва­ет­ся Вос­ток. В ос­но­ве этой мо­де­ли ле­жит кон­сер­ва­тив­ное ми­ро­во­з­зре­ние. Его со­ци­аль­ная мак­си­ма сос­то­ит не в из­ме­не­нии (пре­об­ра­зо­ва­нии) сло­жив­шей­ся фор­мы жиз­ни, а в ее сох­ра­не­нии (пов­то­ре­нии). Сам со­ци­ум ор­га­ни­зо­ван здесь на кол­лек­ти­ви­с­тском на­ча­ле, в ко­то­ром сво­бо­да ин­ди­ви­да ог­ра­ни­че­на и под­чи­не­на ин­те­ре­сам груп­по­вой со­ли­дар­нос­ти. Фор­ми­ро­ва­ние са­мой груп­по­вой со­ли­дар­нос­ти про­ис­хо­дит здесь на ба­зе преж­де все­го ду­хов­ной общ­нос­ти лю­дей. По­то­му при­мат ду­хов­ных цен­нос­тей над ма­те­ри­аль­ны­ми, куль­ту­ры над эко­но­ми­кой стал тра­ди­ци­он­ной нор­мой жиз­ни для вос­точ­ных об­ществ. В кон­ку­ре­нт­ной борь­бе с За­па­дом си­ла Вос­то­ка сос­то­ит не в на­ра­щи­ва­нии во­ен­но-тех­ни­чес­ко­го по­тен­ци­а­ла, а в ге­не­ри­ро­ва­нии собствен­но че­ло­ве­чес­ких ре­сур­сов. Труд­но смо­де­ли­ро­вать здесь тре­тий путь раз­ви­тия, хо­тя ис­то­рия в бу­ду­щем мо­жет внес­ти свои кор­рек­ти­вы. Прав­да, те­о­ре­ти­чес­ки тре­тий путь мож­но ос­мыс­лить как син­тез ли­бе­раль­но­го и кон­сер­ва­тив­но­го, ин­ди­ви­ду­аль­но­го и кол­лек­тив­но­го, ма­те­ри­аль­но­го и ду­хов­но­го, но это уже из об­лас­ти ми­фот­вор­че­ст­ва. В действи­тель­нос­ти же Рос­сии при­дет­ся сде­лать свой вы­бор. Но это, ви­ди­мо, дол­гий и му­чи­тель­ный про­цесс. Оче­вид­но, что вы­бор Рос­си­ей сво­е­го пу­ти раз­ви­тия во мно­гом за­ви­сит от ди­на­ми­ки вза­и­мо­от­но­ше­ний За­па­да и Вос­то­ка. В то же вре­мя Рос­сия об­ла­да­ет ог­ром­ным ре­су­рс­ным, а не толь­ко уг­ле­во­до­род­ным, по­тен­ци­а­лом. Смо­жет ли она вос­поль­зо­вать­ся этим по­тен­ци­а­лом - по­ка­жет бу­ду­щее. По­ка же мож­но ска­зать лишь то, что даль­ней­шая ин­ди­ви­ду­а­ли­за­ция че­ло­ве­ка в рос­сийс­ком об­ще­ст­ве ста­ла уже серь­ез­ной уг­ро­зой са­мо­му его су­ще­ст­во­ва­нию. Это ста­ло уг­ро­зой и для нас.