Иероним Босх. «Семь смертных грехов»
{div width:350|height:92|float:left}{module ieronim}{/div}Западная модель в своей ценностной сути – это христианство с ампутированной совестью. Это христианство, адаптированное для оправдания алчности. Для этого надо мораль – в какой бы форме она ни фиксировалась – поставить ниже права или вообще вывести в другое поле, скажем, за пределы светских ценностей: сделать мораль частью только религиозной, церковной жизни. Отказ от приоритета морали обеспечивает определенные преимущества: можно нажиться за счет разорения другого, можно украсть, если не стыдно, можно убить, если не совестно и т.д. Можно вообще построить внеморальную систему ценностей и критериев и существовать, исходя из нее. Ярким проявлением такого подхода является экономоцентризм, кратко выраженный в формуле «все имеет свою цену, причем цена всегда может быть исчислена в денежном эквиваленте». Тогда кража, конечно, грех – но об этом поговорим на исповеди, а пока подсчитаем прибыль... Поскольку полностью изъять из человека совесть невозможно, приходится сознание приспосабливать к этому сосуществованию: возникает то, что можно назвать экономофренией. Экономофрения – это раскол сознания на две сферы: духовную и материальную. Существуют они обе, но связи между ними нет – или она очень слаба. Экономофрения в политике – это стремление к экономическим целям без должного учета неэкономических последствий. Отдельной формой является финансофрения – сведение всех параметров, описывающих не только экономику, но и жизнь в целом, – к финансовым показателям. Уровень материального потребления и производства следует измерять в натуральных показателях – особенно в условиях отсутствия какого-либо общепринятого денежного стандарта, меры стоимости. Когда экономофрения становится базовой доктриной и способом существования, такое общество способно идти по пути наращивания материальных ценностей и роста уровня потребления, используя для этого любые приемы и методы, включая обман и насилие.
