Виктор Васнецов. Богоматерь на троне. 1901
Возможность говорить о византийском наследии возникла лишь тогда, когда
Россия стала самобытной духовной, культурной и государственной единицей
истории – таким историческим типом, который одновременно прочувствовал
свою вселенскость и свою инаковость.
Неотъемлемой чертой либеральной демократии является капитализм, который подчеркивает ограниченность этой идеологии, ибо экономика не является самостоятельной составляющей цивилизации, но лишь частью государства. Мало того, с капитализмом насаждается мнение, будто экономика может формироваться только по тем законам, которые актуальны для европейской цивилизации, тогда как в действительности сколько существует цивилизаций – столько существует и экономик. Капитализм, кроме всего прочего, противоречит самой либеральной демократии, так как наряду с декларацией гражданского равенства он усиливает неравенство экономическое. В итоге пара либерализм/капитализм характеризует совсем не борьбу за человеческое достоинство, но беспрецедентное перераспределение имущества от традиционных сословий к тем, которые на политических призывах взрастили собственный капитал.
Крупнейшей реакцией на бытие либеральной демократии является идеология племенизма, представляющая собой вырванное из гармонии цивилизации и племени представление о нации как сочетании идей крови и почвы. В силу нетрадиционности этого отпора он стал лишь жесткой парой к «мягкой» либеральной демократии.
Социализм, так же как племенизм, является реакционной по отношению к либеральной демократии идеологией, использующей нетрадиционные идеалы материального благоденствия. Неудивительно поэтому, что западная политэкономия ставится им во главу угла, а традиционные сословия подменяются буржуазией и искусственно изобретенным «рабочим классом».
Петровская политика XVIII–XIX веков и русская либеральная интеллигенция в значительной мере спровоцировали как февральский переворот, так и большевистское восстание 1917 года, ставшие одновременно и следствием утраты Россией национальной идентичности, и результатом окончания ресурса петровского военно-технического ответа на вызов Запада. Парадоксальность этой революции состояла в ее двоякости. С одной стороны, она была антизападнической, антипетровской, но с другой стороны – антирусской и нетрадиционной.
Характер советского государства носил неоднозначный характер. Если ленинский период по праву может быть охарактеризован как антитрадиционный, то короткий отрезок времени с конца 1930-х до конца 1940-х продемонстрировал частичное обращение к традиции. Об этом говорят в первую очередь историософская значимость Великой Отечественной войны и происходившие в ходе нее возрождение религиозности, увековечивание ратной славы России. Оценить весь третий период истории России (начиная с XVII века) можно, лишь рассматривая и петровскую реакцию и сталинскую реакцию как стадии единого движения, начало которому было положено столкновением двух цивилизаций. Двоякость, янусообразность советской идеологии этого времени привела к тому, что хотя 1945 год и вознес Россию на небывалую геополитическую высоту, но когда возникла реальная возможность перерождения СССР на традиционных началах, эта возможность использована не была.
Либерализм, племенизм и социализм, абсолютизируя соответственно свободу личности, крови и социально-экономических отношений, производят раздробление цивилизационного единства на отдельные составляющие. Главная черта, присущая всем нетрадиционным идеологиям, – противопоставленность по отношению к традиции.
Другим общим свойством является прогрессизм – глубоко ложное учение о бесконечном развитии мира от первоначального примитивного состояния к все более и более совершенному. Естественно-научной параллелью прогрессизма является дарвинизм.
Следующее общее свойство нетрадиционных идеологий – это «вторичная религиозность», которая предполагает попытки «улучшения» религии за счет экуменизма и взыскание земного рая (хилиазм).