Стагнирует, как и ожидалось, экономика Западной Европы, в частности и прежде всего экономика стран ЕС-12 и ЕС-15. Агонизирует, несмотря на предпринимаемые смертельно опасные риски и трюки, экономика США. Всеобщий рецессии подвергнута экономика Японии. В плену дефицитных углеводородов, всеобщего потепления климата и накопленных техногенных угроз и катастроф находятся экономики 175 из 210 ныне зарегистрирован­ных ООН стран мира. В экономике более чем 150 из ныне существующих так называемых развивающихся стран, на долю которых приходится почти 40% мировых ресурсов и всего лишь 20% мирового объема ВВП, продолжают править бал ужасающие проблемы бедности, плавно перекочевавшие из XIX в. в XX в., а из XX в. в XXI в. Снижения доходов на душу населения при малейших потрясениях цен и курсов акций, равно как и валютных курсов на мировых фондовых и товарных рынках, следует ожидать в странах бывшего СССР и бывшего СЭВ и еще большего снижения — в странах Ближнего Вос­тока, Африки и Азии.

Под прессом двойного давления (США и собственных национально-ос­вободительных, ныне по сути социалистических доктрин) продолжают нахо­диться страны Латинской Америки. Наконец, растеряла бывший нейтрали­тет и попала под прицел критики и угрозу целого ряда стран Ближнего Вос­тока, Центральной и Южной Азии действующая в угоду США и Англии Ав­стралия.

Демонстрируя мускулы и грубую силу страны «большой восьмерки» ниче­го не могут (и не способны) поделать не только с мировыми энергетическими вызовами и вызовами так называемых (в большей части надуманных или же порожденных) террористов и глобалистов, но и с внутренними вызовами бед­ности и разочарований большинства слоев их населения, что особенно наглядно продемонстрировал всему человеческому роду разразившийся в 2008 году и поныне продолжающийся очередной мировой финансовый кризис.

И на этом фоне убедительно продолжают прогрессировать Китай, Индия, Южная Корея, Тайвань, Вьетнам, целая группа стран Латинской Америки (Бразилия, Венесуэла, Боливия, Никарагуа, Чили). Во всех отношениях наря­ду с Китаем и Индией вырывается в мировые лидеры Иран, являя человечест­ву третьего тысячелетия новый образец суверенного развития в экстремаль­ных условиях с опорой на собственные национальные силы. Странами с не­разгаданными возможностями и неразгаданной судьбой продолжают оста­ваться Индонезия, Камбоджа, Лаос, Шри Ланка, Куба, Сомали и еще целых 5—6 десятков стран.

Многие из бывших социалистических стран, причем не только и не столь­ко Россия, все еще. должны предпринять значительные институциональные преобразования типа тех, которые Западная Европа прошла в протокапиталистический период, затратив на это целые столетия. Япония, достигшая общего прогресса в результате медленных, но эффективных реформ Токугавы и вос­становления Мейджи, равно как и невиданной никогда и нигде ранее компен­сации последствий за собственное поражение во Второй мировой войне, стра­на, ставшая во многом благодаря этому по уровню экономического развития второй в мире после США, в своем творческом росте практически останови­лась, отказавшись от своего былого подражательного ремесла, стремительно теряет обретенное и еще более стремительно (и до презрения церемонно и по-дамски жеманно) проедает на глазах у 5 млрд. голодных в мире людей не­праведно накопленное богатство.

И поэтому не случайно, а закономерно, что у многих на этом калейдо­скопическом фоне вызывает существенное сомнение спешка, с которой США на пару с Англией подталкивают всех к подобным преобразованиям. Преобразованиям, которые якобы могут быть легко повторены по манове­нию волшебной палочки, активов МВФ, валютных инвестиций, создания ТНК или валютных инвестиций, создания ТНК или их политической сме­си, породившие экономическое чудо и принесшие успех в 1950—1999 гг. Японии, в 1973-2000 гг. Ю. Корее и поэтому смело могущей принести яко­бы аналогичный успех любым другим странам. Словом, ведите себя покор­но, слушайтесь подобно Японии и Ю. Корее, тогда Америка вам поможет. Дело в реальном масштабе обстоит, конечно, иначе, возможности США, разумеется, дутые, и в ближайшие 25—30 лет их едва ли хватит, чтобы самим уцелеть.

Прогнозируемые возможности, как видно из представленного обзора, рас­полагаются в системе совершенно других координат пространства и времени, они, как показывает опыт последних 25—30 лет, все больше дрейфуют в сторо­ну Китая, Индии, России, новых экономических архипелагов притяжения, опирающихся в своем мировом прогрессе на собственные силы, националь­ные кадры и свою великую самобытную культуру — ценности, которые не экс­портируются и не продаются, ценности, которые можно взрастить только у себя дома.

*   *   *

На представленном фоне, что можно сказать о перспективах расстановки современных мировых экономических сил и какое место в этой расстановке отводится России, Русскому и далее всему Славянскому миру? Каковы эти перспективы и, следовательно, потенциалы этого мира?

При оценке перспектив на следующие 25—30 лет и дальше представляется вероятным, что, несмотря на указанные и возможные другие причины, про­гресс высоких технологий в большинстве стран мира, и прежде всего в стра­нах «большой восьмерки», странах ЕС-15 и странах ОЭСР, будет продол­жаться.

При этом, учитывая снижение уровня конкурентоспособности, рецессию производительности в США, возрастающую энергетическую зависимость большинства стран мира и вполне возможный крах доллара США как между­народной валютной единицы, очевидный уже в последней четверти XX в., вполне вероятно, что этот прогресс будет более медленным, чем прежде. Так­же представляется возможным выравнивание уровней экономического разви­тия капиталистических стран, и прежде всего нивелирование существующего сегодня относительно небольшого разрыва в производительности (и далее в доходах) между странами ЕС-15 и США.

Вероятно замедление в достигнутых бурных темпах экономического роста в странах Азии, особенно в тех из них, которые уже сейчас достигли уровней доходов, равных европейским. Ожидается значительное снижение темпов экономической конкуренции. С учетом недавних потрясений (от­ток иностранного капитала, коллапс биржевых рынков и курсов валют, га­лопирующая инфляция, коррумпированность национальных элит), с од­ной стороны, и иностранной помощи и стабилизационных вливаний МВФ, с другой стороны, в ряде стран Азии (Индонезия, Филиппины, Таиланд, Шри Ланка) намечаются новые серьезные корректировки экономических курсов.

В другой части Азии, где доходы ниже, а потенциал выше, например в Ин­дии, намечается ускорение темпов экономического роста. Особо высокие по­тенциалы и, следовательно, перспективы сохраняет Китай, экономика кото­рого, по всей видимости, благодаря удешевлению стоимости единицы произ­водимой продукции и повышению на этой основе конкурентоспособности способна расти еще быстрее, чем раньше. Здесь в ближайшие 25 лет дальнейший рост должен и, очевидно, будет происходить в первую очередь по трем следующим причинам: 1) по причине сохраняющихся в Китае относительно низких реальных доходов населения и еще более низких уровней производи­тельности труда; 2) по причине наличия больших неиспользованных резервов и широких возможностей наращивания инвестиций в интеллектуальный, че­ловеческий и физический капитал; 3) по причине относительно меньшей подверженности потрясениям, которые испытали другие динамично разви­вающиеся страны Азии, в частности Индия под влиянием непрекращающего­ся конфликта с Пакистаном в 1997—2000 гг.

Однако, несмотря на радужные перспективы, темпы роста в Китае в бли­жайшие 25-30 лет будут, по-видимому, более умеренными, чем достигнутые в 1973—2000 гг. И прежде всего из-за того, что страна медленно, но верно при­ближается к ключевым проблемам в реформировании государственной ин­фраструктуры, налоговой и денежной политики, связанным с уничтожением ростков своих прежних реформ (в частности, в сельском хозяйстве). А глав­ное, потому что она входит в плотные слои прямого мирового не только про­тивоборства, но, возможно, и военного столкновения с США и некоторыми другими посягающими на ее лидерство странами, что заключает в себе заряд крупных противоречий и вероятных огромных затрат и потерь, способных от­влечь на эти цели едва ли не половину всех располагаемых современным Ки­таем национальных сил и ресурсов.

*   *   *

В каком соотношении эти перспективы находятся с тем, что имело место в мире 2000 лет тому назад? Существует ли альтернатива возврата к той расста­новке экономических сил, которая имела место в мире в начале нашей эры? Каково место в этой расстановке Китая и России (да и Русского мира) как, на наш взгляд, главных движущих сил, своеобразных локомотивов третьего тысячелетия?

Китай — не только как главный локомотив, но и, что, быть может, более важно, как главный код, символ и знак третьего тысячелетия - восстанавли­вает историческую справедливость в расстановке мировых сил, серьезно пре­тендуя на свою былую (2000 лет тому назад) долю в численности населения (40%) и в ВВП мира (43,3%), кратно превышавшую в те далекие годы начала нашей эры соответствующие доли всех стран старой Европы (точные цифры превышения: 6,4 раза и по численности населения, и по ВВП).

Укажем, что на территории стран Запада в начале нашей эры, как это видно из данных табл. 12.1, проживало всего 25 млн. человек (10%), в том числе в странах Европы — всего 16 млн. человек (6,4% общей численности населения мира нашей эры), тогда как в остальных странах мира — 226 млн., в том числе в тогдашнем Китае - 102 млн. человек. ВВП по долям в те времена между груп­пами указанных стран, судя по данным той же табл. 1, распределялся сле­дующим образом: страны Запада - 9,8%, в том числе страны Европы - 6,8%, остальные страны мира — 90,2%, в том числе Китай — 43,3%.